Винное великолепие Крыма.

Десертные марочные вина Крыма... Во времена Советского Союза эти божественные напитки считались эталоном качества, элитным товаром. Соответственно стоили они недешево. Вот лишь некоторые цены (в тех ещё рублях): «Бастардо Магарачский» - 5-30; «Херес Крымский» - 4-50; «Токай Южнобережный» - 6-50; «Мадера Массандра» - 6-50; «Портвейн красный Магарач» - 5-00; «Кокур десертный Сурож» - 5-80; «Портвейн Ливадия» - 6-00; «Мускат белый Коктебель» - 5-30; «Мускат черный Массандра» - 6-50 за бутылку. Напомню официальный обменный курс: 1 доллар США равнялся 68 совдеповским копейкам.

Херес Крымский Для виноделия Крымский полуостров ценен уникальным климатом (близость моря и обилие солнца), насыщенными микроэлементами почвами, а также старинными аборигенными сортами винограда (некоторые из них известны вот уже более 2000 лет).

В советские времена отдых в Крыму был сопряжен с обязательным посещением винных погребов, где происходила дегустация вин. Особо интересные экскурсии проходили непосредственно в дегустационных залах, расположенных на территории заводов-производителей. Истинные ценители знают: чем ближе к бочке вино, тем больше оно соответствует своему оригинальному букету. Длительные перевозки в бутылках, перепады температуры и влажности, неправильное хранение — портят вкус продукта. Отсюда вывод - крымские вина высокого качества нужно попробовать только в подвалах Ливадии, Инкермана, Нового света, Массандры, Магарача или Солнечной долины!

1981 год. Мне исполнилось 17 лет. Лето. Пора отпусков. Моему отцу, в ту пору главному инженеру порта, выделили семейную путевку в дом отдыха г. Алушты. Приехали в санаторий, расположились в номере, собрались спускаться к морю. И тут папа (большой юморист) вдруг заявляет: «Ты уже взрослый! Хватит, сынок, лимонады пить — пора к хорошему вину привыкать! Пусть мама с твоим младшим братом идут купаться, а мы — айда в винный погребок».

Спустя полчаса, мы с отцом уже сидели в прохладном полуподвале дегустационного зала. Экскурсия стоила — 6 рублей. Перед каждым посетителем находился деревянный поднос с 10-ю небольшими бокалами, в которых наливали 20 грамм вина. К ним прилагался стакан холодного чая и шоколадная конфета. Искусству «понимать лозу» нас учил седовласый мужчина в белоснежной рубашке с бабочкой.

...К слову сказать, до крымского вояжа у меня уже имелся небольшой опыт потребления алкоголя. Выглядела «дегустация в подворотне» так: после уроков, трое лохматых охламонов выглушили с горла фугас «Агдама», очумели, и стали орать под гитару песни «Машины времени». Кончилось всё блевотиной и чугунной головной болью. Я твердо уверовал, что вино — это спиртосодержащая жидкость с тошнотворным сладковатым привкусом. Его потребление преследует единственную утилитарную цель — ужраться в хлам...

В алуштинском винном погребке моё отношение к вину кардинально поменялось. Неожиданно для себя, я вдруг почувствовал, как от бокала к бокалу моим вкусовым рецепторам открывались новые, неожиданные ощущения. Я улавливал тона чернослива и ванили, кураги и сливок, грецкого ореха и шелковицы. И был реально ошарашен!!!

Дегустация проходила следующим образом. Винный гид (слово «сомелье» в советском лексиконе отсутствовало) степенно рассказывал о достоинствах того или иного марочного вина, затем мы снимали пробу. Рядом стояли плевательницы — вино не обязательно было глотать, главное понять вкус и уловить нюансы аромата. Но строители коммунизма вином плеваться не привыкли. Экскурсанты предпочитали проглотить сей нектар, и правильно делали. После каждой дегустации рот полоскали чаем — вот его-то выплёвывали без жалости. По завершению ознакомительной лекции предлагалось закусить шоколадной конфетой. Понравившееся вино можно было купить на месте.

- Ну, что сынок, какую бутылку возьмем? - с хитрым прищуром спросил батя.

- Херес! - не задумываясь ответил я. Что-то неуловимо кайфовое было в его ореховой горчинке. На фоне остальных марочных вин — сей тон звучал отдельно, выпукло. А я обожаю индивидуальность.

В мире не существует вин подобных марочным крымским. Я уверен, в свое время, местные виноделы допустили одну большую маркетинговую ошибку — они стали сравнивать свои напитки с «портвейнами», «мадерами», «марсалами» и, что самое грустное, начали писать сии названия на этикетках. Эх, им идти по пути создания собственных нарицательных брендов. Вы только вслушайтесь — массандра, ливадийское, инкерман, коктебель. Звучит ведь не хуже, чем шампань, бургундское, коньяк или рейнское.

И всё же... В русском языке одно слово из винодельческих районов ЮБК, таки стало нарицательным — это «магарыч».